Строительство “Чезаре” закончили в конце ноября 1913 года, и до официального ввода в строй он проходил различные испытания, входя вместе с “Леонардо да Винчи” в состав Боевой эскадры вице-адмирала Амеро д'Асте Стелла, который держал флаг на “Данте Алигьери”.

Когда в августе 1914 года началась мировая война, все три находящихся в строю итальянских дредноута входили в 1-ю Боевую дивизию контр-адмирала К.Корси. “Чезаре” командовал капитан 1 ранга Марцоло, “Леонардо” — капитан 1 ранга Морино, а дооснащавшимся в Специи “Кавуром” — капитан 1 ранга Солари.

Италия не сразу вступила в войну, долго высчитывая, чью сторону ей выгоднее принять. Хотя накануне боевых действий она входила в состав Тройственного союза вместе с Германией и Австро-Венгрией, дипломатам Антанты удалось добиться ее нейтралитета. Выступление Италии на стороне Германии сделало бы положение союзников на Средиземном море угрожающим: срывалась переброска войск из Африки и британских доминионов во Францию, ставился под удар весь правый фланг на Западном фронте. В конце концов обещания удовлетворить все притязания Италии на Адриатике за счет Австро-Венгрии подтолкнули ее выступить на стороне Антанты.

На момент объявления войны 24 мая 1915 года все дредноуты типа “Чезаре” находились в главной базе Таранто, входя в состав 1-й дивизии линейных кораблей контр-адмирала Корси (флаг на “Данте”), причем новейший “Кавур” (командир — капитан 1 ранга Э.Солари) стал флагманом главнокомандующего вице-адмирала Луиджи ди Савойя принца Абруцкого. Командиром “Чезаре” был уже капитан 1 ранга Лобетти, а “Леонардо” — капитан 1 ранга С.Писенарди. За день до этого на борту “Кавура” состоялась встреча командующего английским Средиземноморским флотом адмирала Д.Гэмбла с начальником итальянского главного морского штаба вице-адмиралом Паоло ди Ревел и главнокомандующим герцогом Абруцким, на которой обсуждались вопросы взаимодействия флотов. 27 мая в Таранто состоялась встреча всех командующих флотами — Гэмбла, Абруцкого и Лаперейра (Франция), а также командующего эскадрой британских линкоров контр-адмирала Тернсби.

Итальянский флот представлял собой внушительную силу, но ему недоставало современных легких кораблей, способных противодействовать прекрасным австрийским крейсерам типа “Сайда” и эсминцам типа “Татра”. Кроме того, англичане придерживались мнения, что “итальянцы гораздо лучше строят корабли, чем умеют на них воевать”. Поэтому они решили направить в итальянские воды свои соединения кораблей.

Сразу после объявления войны Италия приступила к блокаде австрийского побережья. Дредноуты в Таранто находились в трехчасовой готовности, проводя в заливе эволюции и стрельбы. Их главной задачей был бой с дредноутами противника. Ни в каком другом случае рисковать ими не разрешалось. К 1916 году итальянцы располагали шестью дредноутами против четырех австрийских, но они считали, что в эскадренном сражении австрийцы будут иметь в составе главных сил еще три мощных преддредноута и примут бой на отходе строем фронта. При этом их корабли станут вести огонь из 30 305-мм и 12 240-мм орудий против 28 305-мм итальянских. Стараясь действовать наверняка, штаб во главе с вице-адмиралом Паоло ди Ревел затребовал присутствия на театре линкоров союзников. Располагая эскадрой из четырех преддредноутов типа “Реджина Елена”, которые сами же итальянцы в 1905 году объявили лучшими в мире, они, тем не менее, предпочли им эскадру старых британских броненосцев типа “Формидебл” контр-адмирала Тернсби.

Вряд ли бы в случае эскадренного боя английские корабли усилили итальянский флот, так как никакого взаимодействия не отрабатывалось. Только в декабре 1916-го 1-я итальянская дивизия линкоров стояла на рейде о.Корфу, где базировались французы. Да и то все это время итальянцы проводили самостоятельную учебно-боевую подготовку.

Вскоре после начала войны на Адриатике выяснилось, что не австрийские дредноуты, держащиеся в укрытых базах, являются главной опасностью. Подводные лодки, потопившие за неделю июля 1915 года три больших броненосных крейсера, в том числе два итальянских (“Амальфи” и “Гарибальди”), резко изменили довоенные взгляды на средства достижения господства на море. Подводная угроза заставила все крупные итальянские корабли держаться в гаванях, а для атаки австрийских дредноутов к концу войны стали применяться более дешевые и эффективные средства — торпедные катера, человеко-торпеды и т.п.

Одной из немногих операций, к которой привлекались дредноуты, была оккупация базы Курцола на полуострове Саббионцела (Италия). Осуществляя дальнее прикрытие сил вторжения, 1-я дивизия, в которую входили все три линкора типа “Чезаре”, 13.03.1916 года перешла в Валону вместе с броненосцами типа “Реджина Маргарита” и эсминцами, а затем снова вернулась в Таранто.

Но и стояние в базе не избавило итальянские линкоры от потерь. 2 августа того же года на только что вышедшем из дока Таранто “Леонардо да Винчи” произвели погрузку боезапаса для предполагаемой учебной стрельбы, чтобы не тратить основного боекомплекта. Опасный груз приняли во вполне удовлетворительном состоянии, всего на корабле находилось 846 305-мм, 2866 120-мм снарядов и 2 торпеды (общий вес 700 т), а также полный запас нефти. Около 23.00 офицеры и команда, находящиеся в нижних палубах, почувствовали сотрясение, которое одни сравнивали потом со взрывом, а другие — с вытравливанием якорной цепи.

Действие взрыва начало распространяться по кормовой 120-мм батарее правого борта, а из горловины вентилятора охлаждения вблизи элеватора № 10 показался дым. После объявления боевой тревоги командир корабля увидел, что дым выходит из отделения пятой башни, и, поняв, что в погребе происходит пожар, приказал затопить погреба обеих кормовых башен. Погреба быстро затопили, для тушения пожара разнесли шланги. Но в 23.16 из элеватора № 10 показалось сильное пламя, которое проникло в батарею и стало быстро распространяться в носовую часть корабля. Пробивающиеся из всех отверстий огонь и дым заметили на стоящих на рейде кораблях.

Через 6 минут после появления пламени произошел взрыв, который по произведенным им разрушениям во много раз превзошел предыдущие. Силой взрыва смело за борт часть экипажа с верхних постов и повредило кингстоны затопления в носовой части корабля. Вода, попадавшая внутрь корпуса, свободно распространялась через открытые водонепроницаемые двери. В 23.40 линкор стал постепенно погружаться в воду кормой с креном на левый борт, который быстро увеличивался. В 23.45 корабль перевернулся кверху килем и затонул на глубине 10м.

Погибли 21 офицер из 34 и 227 человек команды из 1156. Следственная комиссия высказала несколько предположений, каждое из которых аргументировалось соответствующими фактами. Однако в ноябре 1916 года на причины гибели “Леонардо да Винчи” был пролит свет. Органы контрразведки раскрыли разветвленную шпионскую германскую организацию во главе с видным служащим папской канцелярии, которая занималась проведением диверсий на кораблях итальянского флота.

В течение 30 месяцев проводились судоподъемные работы, в которых участвовало до 150 рабочих. После ввода корабля в док вверх килем было установлено, что взрыв образовал значительную пробоину с двух бортов в районе выхода дейдвудных труб из корпуса и повредил большое количество водонепроницаемых переборок. После взрыва вода проникла в погреба боезапаса и соседние помещения, а также в коридор гребных валов. Распространению воды способствовали открытые двери, расположенные на 0,94 м выше киля. Когда вода проникла в элеваторы и затопила почти весь корабль, его остойчивость нарушилась, он опрокинулся и затонул за 10 минут.

В конце года “Кавур” стал флагманом “Группы А”, оставаясь вместе с “Чезаре” и “Данте” в составе 1-й дивизии (во 2-ю дивизию входили “Дуилио” и “Дориа”), продолжая базироваться на Таранто. В марте 1917-го все дредноуты находились в районе южной Адриатики и Ионического моря, чтобы обеспечивать операции на островах Ионического архипелага.

Спустя год возникла опасность захвата немцами кораблей русского Черноморского флота и появления на театре двух мощных русских дредноутов “Воля” и “Свободная Россия”, немецкие экипажи для которых вскоре начали направляться через Румынию на юг России. Для противодействия этой акции союзники решили перегруппироваться: дивизия из шести новейших французских линкоров должна была перейти в Эгейское море, а четыре итальянских дредноута — присоединиться к французскому флоту под командованием адмирала Гоше на о.Корфу. Британское Адмиралтейство указывало, что в такой обстановке опасно оставлять итальянские корабли в Маре Пикколо (Таранто) без связи с французами на Корфу. Поскольку личный состав итальянских линкоров в своей значительной части не выходил на них в море, то его боевая подготовка была низкой, а в случае стоянки на обширном и закрытом рейде Корфу совместно с французскими кораблями ее можно было повысить. Однако итальянцы тянули с решением этого вопроса, не желая отдавать наиболее важную часть своего флота под французское командование. Наоборот, они настаивали, чтобы пять броненосцев типа “Дантон” были представлены в распоряжение итальянского командования для операций в пределах Адриатики, а остальные французские корабли были направлены на парирование “русской” угрозы. Итальянцы также отказались от предложения назначить главнокомандующим на Средиземном море английского адмирала Джеллико, хотя французы соглашались на это пойти.

Итальянским правительством этот вопрос рассматривался со строго национальной точки зрения, в соответствии с которой их флот не должен был использоваться в целях средиземноморской стратегии вообще: он являлся стражем Адриатики и должен был служить лишь для обеспечения там итальянской гегемонии.

Поскольку вся активность воевавших на Адриатике флотов перешла к легким силам, боевая ценность линейных кораблей в значительной степени упала. Необходимость вооружения и укомплектования личным составом многочисленных единиц противолодочной обороны, длительные стоянки в базах, отсутствие каких-либо столкновений с противником снижали боеспособность самых мощных кораблей с обеих сторон. Личный состав начал сомневаться в их полезности, а на австрийских линкорах даже начались восстания.

Учитывая эти обстоятельства, союзное командование решило провести в марте 1918 года операцию значительными силами против главной базы австрийского флота Каттаро, чтобы потопить все находящиеся там корабли. Но итальянцы проявили решительное нежелание рисковать своими линкорами в такой авантюре. Она не состоялась, хотя необходимые корабли и десантные войска вместо Италии готовы были предоставить США.

Конец войны застал “Чезаре” и “Кавур” в Таранто. Вместе с “Дориа” и “Дуилио” они входили в 1-ю дивизию линейных кораблей Боевой эскадры вице-адмирала Э.Солари (флаг на “Дориа”). Эта эскадра была действительно “боевой”, поскольку за три с половиной года войны ни разу не встретила противника. “Кавур” при выполнении боевых заданий всего 40 часов находился в море, 966 часов провел на учениях и 120 часов стоял в боевой готовности в базе. “Чезаре” действовал и того меньше: 31 час на боевых заданиях и 387 часов на учениях. При такой “активности” вряд ли можно было рассчитывать на то, что корабли оправдают свои громкие девизы “Никогда второй” (“Кавур”) и “Чтобы выдержать любой удар” (“Чезаре”).

(Девиз перевернувшегося “Леонардо да Винчи” — “Не покажет спину тот, кто неизменен звездам” — после подъема корабля сменили на более скромный: “Всякую ошибку можно исправить”. С 1920 года и девиз “Чезаре” стал лаконичнее — “Цезарь здесь!”).

См. также здесь про участие итальянских дредноутов в Мировой войне.