Казалось бы, нет более безопасного места для корабля, чем родная гавань. Однако немало линкоров нашли свой конец, благополучно стоя на якоре в собственных пунктах базирования. Достаточно вспомнить отечественные “Новороссийск” и “Императрицу Марию”, японские “Микасу” и “Муцу”, французскую “Йену”, британский “Бэлуорк”. Не обошла эта печальная судьба и итальянский флот.

Произошло это вскоре после вступления Италии в первую мировую войну на стороне союзников. Теплым утром 27 сентября 1915 года порт Бриндизи, на внешнем рейде которого расположилась 6-я эскадра, уже полностью проснулся. На кораблях были подняты флаги, команды приступили к обычной работе (эта эскадра считалась в то время учебным подразделением), когда ровно в 8 часов на флагманском броненосце прозвучал мощный взрыв. Сдетонировали кормовые погреба: задняя 12-дюймовая башня взлетела на воздух и упала на палубу. Кормовая часть почти мгновенно погрузилась в воду; броненосец стал быстро оседать на дно, пока над поверхностью не остались только верхняя часть труб и мачты. Множество шлюпок с кораблей и из порта усеяли место катастрофы, подбирая уцелевших после взрыва. Но они ничем уже не могли помочь 456 морякам, в числе которых оказался и командующий эскадрой, контр-адмирал барон Эрнесто Рубин-де-Червин. Еще около 140 человек было ранено. В отличие от многих загадочных взрывов, причина которых не ясна до сих пор, происшествие в Бриндизи имеет своих “авторов”. Ими стали агенты австрийской секретной службы, установившие “адскую машинку” у погреба броненосца, отомстив тем самым своим бывшим неверным союзникам, покинувшим Тройственный Союз ради Антанты. А итальянский флот лишился броненосца, носившего символическое имя — “Бенедетто Брин”.