Все шло просто отлично — даже слишком. Оторванная от баз, находившаяся на другом краю земного шара, германская эскадра адмирала Шпее благополучно ускользнула от многократно превосходящих ее сил противника на просторах Тихого океана. И не только ускользнула, но и нанесла обидное и сокрушительное поражение англичанам, потопив в коротком бою у побережья Чили крейсера “Гуд Хоуп” и “Монмут”, составлявшие основу отряда, посланного на охоту за этой эскадрой. Граф Шпее и его корабли стали властелинами вод Тихого океана, омывавших западное побережье Южной Америки. Но германский адмирал захотел довершить дело, присовокупив к своей “зоне влияния” и восточный, атлантический берег того же континента. У противника там имелась единственная база: Порт-Стэнли на Фолклендских островах — по сути дела, незащищенная стоянка с радиостанцией. Помощник Шпее, командир крейсера “Гнейзенау” Меркер, пытался отговорить адмирала от налета, но граф оставался непреклонным. Он считал, что англичане просто не успеют среагировать на корнуэльскую бойню и послать против него достаточные силы. Сомневавшийся Меркер был послан на разведку.

Приблизившись на рассвете 8 декабря к холмистому берегу, с “Гнейзенау” вначале заметили густой дым, нависший над гаванью. Это не встревожило немцев: они посчитали, что англичане жгут единственную ценность в своей базе — запасы угля. Только через час сигнальщик крейсера сообщил новость, прозвучавшую похоронным звоном для германской эскадры: “В порту треногие мачты!”

С этого момента Шпее понял, что его ошибка поистине смертельна. Англичане успели принять единственно верные меры: линейные крейсера “Инвинсибл” и “Инфлексибл” под командованием адмирала Стэрди в полном секрете пересекли Атлантический океан и прибыли на Фолкленды как раз вовремя — всего за день до появления там Шпее.

На первый взгляд силы англичан, медленно вытягивающиеся из входа в залив, не слишком превышали испытанные в бою и неоднократно бравшие призы за артиллерийские стрельбы крейсера “Шарнхорст” и “Гнейзенау”. Казалось бы, предстоял бой “два на два” кораблей-ровесников (английские и немецкие крейсера вошли в строй в одни и те же годы). Но на деле шансы германцев были близки к нулю: им предстояло сразиться с представителями нового класса боевых судов — крейсерами-дредноутами, или линейными крейсерами.

Стэрди оставалось только реализовать это свое превосходство. Он не спешил, стараясь максимально обезопасить свои драгоценные корабли от ответного огня. Впереди у англичан был весь день. Через 4 часа после открытия огня двенадцатидюймовые снаряды превратили флагманский “Шарнхорст” в пылающие руины. Перед тем как пойти ко дну со всей командой своего корабля, Шпее успел просигналить Меркеру, что тот был прав относительно опрометчивости атаки. Но для капитана “Гнейзенау” это запоздалое признание командующего оказалось не только горьким, но и бесполезным. Его корабль продержался еще полтора часа, и уже в 6 часов вечера, когда на нем осталось в живых не более половины команды, последовало приказание: “Открыть кингстоны!” Холодная вода Южной Атлантики и снаряды линейных крейсеров похоронили оба германских корабля и все надежды немцев на “свою игру” на мировых просторах. У них более не оставалось организованной морской силы вне небольшого кусочка Северного моря, где за батареями острова Гельголанд “окопался” флот императора Вильгельма...

Так линейные крейсера в самом начале войны успешно выполнили одну из задач, предназначенных им их вдохновителем и создателем — адмиралом Фишером. Этот выдающийся британский морской специалист и стратег не ограничил свою энергию дредноутом, практически “отменившим” все предшествующие линейные корабли. Он захотел совершить такую же операцию и с броненосными крейсерами.

Судьба остатков эскадры адмирала Шпее