Загрузка ...История германских линейных крейсеров.
После Ютландского сражения величественные эскадры линкоров и линейных крейсеров, созданные с такими усилиями и затратами Англией и Германией перед первой мировой войной, бездействовали. Хотя и та и другая стороны готовились к новым эскадренным сражениям, боязнь вторично поставить под удар столь ценные корабли сковывала инициативу флотоводцев. Германия в своей морской стратегии на первое место стала выдвигать роль подводных лодок. Уже осенью 1916 года адмирал Шеер, объясняя Вильгельму II причину повреждения двух линкоров, которые пострадали во время прикрытия двух подводных лодок, выскочивших на мель у берегов Дании, заявил, что отныне главная задача Флота Открытого Моря — обеспечение выхода и возвращения подводных лодок.
“Неограниченная подводная война”, объявленная Германией в начале 1917 года, вызвала в Англии такую панику, что на морской конференции союзных держав в Лондоне в сентябре обсуждался вопрос о закупорке главных баз германского флота на Северном море затоплением у их входов старых кораблей. О масштабах английского плана можно судить по числу обреченных на эту операцию кораблей: в общей сложности их должно было быть 83 — 40 линкоров и 43 крейсера;
После неудачного выхода германского флота, когда злосчастный “Мольтке” нарушил радиомолчание и получил торпеду в борт, германский морской штаб разработал химерический план уничтожения британского Гранд-флита. Предполагалось втайне поставить минные заграждения во многих районах Северного моря и близ британских баз. После этого Флот Открытого Моря должен был подойти к устью Темзы и Дуврскому проливу, выманить Гранд-флит в море и увлечь на юг, где его со всех сторон должны были атаковать немецкие подводные лодки.
Этот план имел много недостатков, и самый главный из них состоял в том, что он был известен Британскому адмиралтейству. Англичане стали быстро вытраливать тайные минные заграждения и даже включать их в свою оборонительную систему. Немецкие приготовления нимало их не смущали, ибо объединенный англо-американский флот был ровно вдвое сильнее немецкого. Тем не менее 28 октября 1918 года, когда уже начались переговоры о перемирии, высшее командование германского флота отдало по всем кораблям приказ выйти в море и нанести англичанам неожиданный и сокрушительный удар. Когда содержание этого приказа стало известно на кораблях, революционные матросские организации решили сорвать авантюру германских адмиралов. На линкорах и линейных крейсерах вспыхнул мятеж, который сорвал эту отчаянную операцию и ускорил падение кайзеровского режима.
Параграфы перемирия, вступившего в силу 11 ноября 1918 года, предписывали немцам сдать в течение двух недель все подводные лодки, а надводные корабли направить в нейтральные порты для интернирования. Но ни одно из нейтральных государств не согласилось взять на себя ответственность за охрану столь могучего флота. В конце концов решили, что он будет интернирован в английском порту. 21 ноября армада немецких кораблей прибыла в базу английского флота Росайт, где была встречена Гранд-флитом, 6-й эскадрой американских линейных кораблей и небольшим отрядом кораблей Франции. Спустя некоторое время немецкие корабли перевели на стоянку в бухту Скапа-Флоу. Английские сторожевики, охранявшие германскую эскадру, получили приказ стрелять по любой шлюпке, спущенной с немецких кораблей. Англичане снабжали эскадру только углем и водой (для бытовых нужд), продовольствие же доставлялось самими немцами из Германии. Его качество было таким, что матросы английских сторожевиков даже за полкабельтова ощущали исходившее от него зловоние. Условия Версальского мира, опубликованные в английских газетах в середине мая, вызвали на некоторых германских: кораблях вспышки возмущения. Вице-адмирал Рейтер, убежденный, что немецкая сторона никогда не подпишет договора с такими унизительными условиями, считал, что после 23 июня (срок окончания перемирия) англичане не замедлят предпринять попытку силой захватить германский флот. Он решил отправить большую часть команд кораблей в Германию. 19 июня 1919 года два германских транспорта вышли из Скапа-Флоу, увозя более двух третей личного состава. В тот же день все команды немецкой эскадры получили секретный приказ затопить свои корабли по сигналу, поданному адмиралом. В 9 часов утра 21 июня 1919 года снялась с якоря и вышла в море на торпедные учения первая британская боевая эскадра, охранявшая под командованием вице-адмирала Фримантла плененный флот в Скапа-Флоу. В тот же полдень на фалах “Фридриха Великого” взвился сигнал Рейтера о затоплении всех кораблей. Большинство немецких кораблей затонуло очень быстро. Самым крупным “утопленником” был новейший линейный крейсер “Гинденбург”, Англичане немало потрудились, чтобы спасти его. Они уже перерезали якорные цепи и подвели корабль на мелководье к берегу, как вдруг он заскользил в море. Сильный крен, возникший при погружении, вдруг выправился, и “Гинденбург” сел на грунт килем на сравнительно мелком месте, так что из воды торчали его мачта и верхушки труб. Неподалеку от “Гинденбурга” легли на дно Скапа-Флоу еще четыре линейных крейсера: “Фон дер Танн”, “Мольтке”, “Зейдлиц” и “Дерфлингер”. Таким образом, под водой в близком соседстве друг от друга оказались представители всех типов немецких линейных крейсеров — от первого до последнего.
После “Фон дер Танна” и “Мольтке” в 1911 году немцы заложили линейный крейсер “Зейдлиц”, вооруженный, как и его предшественники, 280-мм пушками главного калибра. Орудийные башни на нем располагались так же, как на “Мольтке”, за исключением носовой, которая была установлена на высоком полубаке, возвышавшемся на 10 м от ватерлинии. Этот полубак, усиленная защита носовой части, увеличенный объем боеприпасов и дополнительная 30-70-мм броневая защита погребов повысили водоизмещение корабля на 2000 т.
В 1913 году был заложен “Дерфлингер” — первый из серии немецких линейных крейсеров, вооруженных 305-мм орудиями главного калибра. Он вступил в строй в 1914 году, за ним в 1915 и 1917 годах последовали однотипные “Лютцов” и “Гинденбург”.
В Германии так тщательно секретили тактико-технические данные новых кораблей, что вплоть до начала войны в мировых военно-морских кругах считали, что у германских линейных крейсеров скорость и артиллерийская мощь принесены в жертву защите. Отчасти такое мнение не было лишено оснований. На “Дерфлингере” был установлен броневой пояс в 300 мм — на 75 мм больше, чем на английском “Тайгере”, — а 100-мм броневая палуба крейсеров этого типа была толще палубы любого из иностранных броненосных кораблей тех лет. Более совершенной, чем на английских линейных крейсерах, была и система обеспечения живучести немецких кораблей. Затопление одного главного машинного отделения и прилегающих к нему боковых отсеков на “Дерфлингере” создавало крен всего в 9,5°, в то время как на английском “Принцесс Ройал” целых 17°.
Большой неожиданностью для англичан оказалась быстроходность немецких линейных крейсеров. Фактически они развивали скорость на 1-2 узла больше, чем указывалось в официальных справочниках. Так, “Мольтке” вместо 25,5 узла давал 28,4, а “Дерфлингер” вместо 26,5 — 28 с лишним. Удачно разрешили немцы и проблему мореходности: сильно увеличив высоту носовой части своих кораблей, они получили достаточный надводный борт при пониженном расположении главной артиллерии. Это дало экономию в весе, улучшило остойчивость и уменьшило размер цели для артиллеристов противника.
Считали, что расплатой за эти достижения окажется меньшая огневая мощь германских крейсеров. Но немцы и артиллерию не оставили в забвении, не только создав более совершенные прицелы, снаряды и заряды, но и отлично натренировав своих артиллеристов. Вот почему в боевых столкновениях линейных крейсеров успех далеко не всегда сопутствовал более тяжелым и мощным английским кораблям.
В мае 1916 года произошло знаменитое Ютландское сражение, в котором различие в боевых качествах английских и немецких линейных крейсеров проявилось как нельзя ярко. Если немецкие артиллеристы пристреливались за три минуты, то английским на это требовалось вдвое больше. Если пяти попаданий немецких снарядов было достаточно, чтобы отправить на дно английский линейный крейсер, то “Зейдлиц” и “Дерфлингер”, получив соответственно 21 и 17 попаданий, смогли удержаться на плаву и дойти до своей базы. И еще: “Индефатигебл” и “Инвинсибл” ушли под воду в течение трех минут, “Куин Мери” и того быстрее — за 38 секунд! — в то время как единственный погибший в этом бою немецкий линейный крейсер “Лютцов” после 24 попаданий затонул, возвращаясь на базу.
Несмотря на тяжелейшие повреждения крейсеров, ремонт их был произведен довольно быстро. “Дерфлингер” вернулся в строй через 130 суток, “Зейдлиц” — через 100, “Мольтке” и “Фон дер Танн” — спустя два месяца. К осени 1916 года они снова вошли в состав Флота Открытого Моря и вместе с вступившим в 1917 году в строй “Гинденбургом” участвовали в последних морских операциях германского флота. Вместе они были интернированы и вместе легли на дно Скапа-Флоу, чтобы остаться там, как казалось, навсегда. “Вопрос о подъеме этих кораблей полностью отпадает, — сообщалось в 1919 году в докладе официальной комиссии Адмиралтейства, — а поскольку они не мешают судоходству, нет смысла даже взрывать их. Пусть лежат и ржавеют там, где они затонули...”
Однако в мире нашелся человек, который воспринял мнение экспертов о невозможности подъема покоящегося на дне Скапа-Флоу германского флота как вызов его изобретательности и предприимчивости. Этим человеком был англичанин Эдуард Кокс — торговец металлоломом, которому до той поры никогда в жизни не доводилось поднимать со дна морского даже буксира. В 1924 году, проведя один день в технической библиотеке и один день на берегу Скапа-Флоу, он предложил Адмиралтейству продать ему лежавший на дне германский флот за 24 тыс. фунтов стерлингов. Удивленное Адмиралтейство заключило сделку, и Кокс стал владельцем самого необычного имущества, которое в течение следующих восьми лет принесло ему 10 тыс. фунтов стерлингов чистого убытка и огромный авторитет в кругах специалистов по судоподъему.
Среди множества кораблей, поднятых позже Коксом со дна Скапа-Флоу, были четыре линейных крейсера, и первым из них стал “Мольтке”. Корабль лежал на грунте вверх днищем, и, чтобы его поднять, достаточно было закрыть кингстоны и подать в загерметиэированный корпус сжатый воздух. Казалось бы, чего проще, но... “Мольтке” продолжал оправдывать репутацию злосчастного корабля. С октября 1926 года по май 1927 года всплытие крейсера трижды срывалось из-за непредвиденных аварийных ситуаций. Лишь с четвертой попытки он всплыл, как было рассчитано, вверх днищем. Взрывами и газовыми резаками с него удалили все мачты, трубы и надстройки, извлекли из его чрева около 3 тыс. т стальных, чугунных и бронзовых деталей. 18 мая 1928 года три буксира повели его в перевернутом положении в Росайт на слом. При этом “Мольтке” едва не затонул и из-за препирательств двух лоцманов едва не врезался в центральный устой Фортского моста. Видя, что буксиры пройдут по одну сторону устоя, а крейсер — по другую, руководитель буксировки приказал обрубить буксирные концы. Таким способом “Мольтке” удалось протащить под мостом.
Одновременно шла подготовка к подъему “Зейдлица”, оказавшегося не менее злосчастным, чем “Мольтке”. Крейсер лежал на правом борту на глубине 20 м, и Кокс решил поднимать его, не выпрямляя. Заделав все отверстия на левом борту, спасатели начали закачивать в загерметизированный корпус сжатый воздух, и 20 июня 1927 года “Зейдлиц” всплыл на 8 см над поверхностью воды. Но тут раздался страшный грохот, крейсер перевернулся вверх днищем и снова ушел на дно. Лишь в ноябре, после нескольких неудачных попыток, корабль удалось поднять на поверхность и подготовить к буксировке в перевернутом положении в Росайт.
Кроме Англии и Германии, завершить постройку линейных крейсеров до начала первой мировой войны удалось только одной стране — Японии. Верные своему обыкновению, японцы не стали сами проектировать корабль нового класса, а заказали головной линейный крейсер — “Конго” — в Англии. Это был, по сути дела, слегка усовершенствованный “Лайон”, который стал первым японским кораблем с 356-мм орудиями главного калибра. По тому же проекту на казенных японских верфях были заложены еще два корабля — “Хиеи” и “Харуна” — и один на частной верфи — “Киришима” ("Кирисима"). Эти корабли оказались первыми и последними японскими линейными крейсерами: в 1930-1936 годах они прошли модернизацию, были переведены в класс быстроходных линкоров и погибли во время второй мировой войны...
(Статья Г. Смирнова и В.
Смирнова
из журнала “Моделист-Конструктор”)
См. также Первые немецкие линейные крейсера
См. также Германские дредноуты времен первой мировой войны
См. также Японские
линкоры времен первой мировой войны
(линейный крейсер "Конго")